29 июня исполнилось 160 лет со дня взятия Ташкента войсками Российской империи. Это событие нередко называют импровизацией на грани безумия, которая, однако, заложила фундамент будущего российского присутствия в Средней Азии.
Штурм без приказа
В июне 1865 года генерал Михаил Черняев, командовавший отрядом примерно в две тысячи человек с дюжиной полевых орудий, подошёл к стенам крупнейшего города региона. На тот момент в Ташкенте проживали около ста тысяч человек — по меркам середины XIX века это был мегаполис, значительно превосходивший по населению многие европейские города.
Гарнизон насчитывал порядка 32 тысяч защитников, имел в распоряжении 63 орудия и вполне серьёзные укрепления.
На столь рискованную операцию генерал решился без официального распоряжения из Петербурга. «Никакого приказа о захвате у Черняева не было — он действовал по собственной инициативе», подчёркивает политолог Ильяс Бактыгалиев. На своем телеграм-канале эксперт посвятил этому событию заметку. По его словам, попытка взять столь крупный центр без численного превосходства (по военным уставам штурм требовал как минимум двойного перевеса над обороняющимися) выглядела почти авантюрной.
За день до штурма Черняев собрал войско и объявил, что отхода не будет. Своё напутствие он завершил грубым, но запоминающимся матерным выражением, которое историки приводят без купюр: «либо *** пополам, либо ***** вдребезги». После этого отступать уже было невозможно даже психологически.
Бои и неожиданный успех
Штурм начался утром 28 июня (по старому стилю — 16 июня) и продолжался двое суток. Несмотря на колоссальное численное превосходство гарнизона, город пал. Потери нападавших, если сравнивать с масштабами операции, оказались минимальными: 25 человек убитыми и около 130 раненых. Среди пострадавших были и представители казахского ополчения, которые активно участвовали в штурме — по рапортам, тяжело ранено и контужено 15 человек.
В целом отряд Черняева включал около 1300 солдат регулярной армии и казачества, а также до тысячи человек вспомогательных подразделений — главным образом казахских.
Любопытно, что с обеих сторон укреплений оказывались люди из одних и тех же степных родов. В наступающих были два сына Кенесары Касымова — султаны Ахмет и Тайшик. А оборону города возглавлял их родной брат султан Садык. «Это придаёт всей операции особый оттенок — столкнулись не только империя и ханство, но и конкретные семьи, конкретные линии власти», отмечает Бактыгалиев.
Реакция Петербурга и итоги
В столице сообщение о захвате Ташкента вызвало не восторг, а растерянность. По воспоминаниям современников, высшие чиновники не понимали, зачем генерал пошёл на столь решительные действия. Министр внутренних дел Пётр Валуев в дневнике зафиксировал реакцию, ставшую знаменитой:
«Сегодня пришло сообщение, что генерал Черняев взял Ташкент. Никто не знает, почему и зачем. Есть всё-таки что-то эротическое во всём, что у нас делается на отдалённой периферии империи».
Тем не менее свершившийся факт пришлось признать. Император Александр II позднее наградил Черняева бриллиантовой шпагой с гравировкой «За взятие Ташкента». Город стал центром Туркестанского края и точкой, откуда Россия шаг за шагом продвигалась вглубь Центральной Азии.
По словам Ильяса Бактыгалиева, события июня 1865 года показывают, как локальное решение одного военного начальника способно перекроить карту целого региона.
